Современные проблемы ювенологии

Становление ювенальной юстиции невозможно рассматривать в отрыве от ювенологии, общей научной дисциплины о молодом поколении, составной частью которой она и является. Мы традиционно рассматриваем молодое поколение незрелым, достойным лишь поучения, воспитания. Но забываем, что отрочество и юношество – это субъект общественного воспроизводства.

В указанной работе говороится: «Ювенология – комплексное междисциплинарное знание о взрослении и развитии молодого поколения в единстве биосоциального и духовного начал. Ювенология включает в себя широкий круг общественных и естественнонаучных направлений. В ювенологии, как науке о молодёжи, отразилось в первую очередь стремление социологов, молодёжи к комплексному междисциплинарному изучению молодого поколения. Этой же точки зрения придерживаются сегодня демографы, экономисты, социологи, медики, юристы, политологи и др.

Сущность ювенального потенциала (как социального явления) состоит в возможности и способности различных категорий детей, подростков и молодёжи выполнять в будущем всю совокупность социально-профессиональных ролей и функций в данном обществе, придерживаться в своём поведении социально одобряемых норм, активно и творчески относиться к себе и окружающей социальной и природной среде, исходя из значимых целей и задач развития конкретного социума».

Правовое воспитание, правовое образование, правовая ответственность сторон, реабилитация, предупреждение девиаций и борьба с ними – множество этих и других проблем в ювенологии тем или иным образом непременно завязывается на ЮЮ, ювенальную юстицию. Именно поэтому она и получила столь достойное, центральное место в структуре функций и задач современной ювенологии.

Кроме того, она, разумеется, обладает и самостоятельной общественной ценностью, значимостью и социальными перспективами. Безусловно, ЮЮ не является чем-то принципиально новым для нашей страны. Многое из современной ювенальной юстиции, какой мы её видим приходящей в виде заимствованных образцов из-за рубежа или в форме восстановленных прежних отечественных ювенальных подходов – очень знакомо и сейчас рекультивируется, в сущности, «по хорошим предшественникам» (как сказали бы агрономы).

Конечно, отсюда возникает первостепенная задача – взять всё лучшее и не допустить ничего отжившего, не оправдавшего в себя. И этому в большой мере поможет ретроспективный взгляд на проблему, на то какой была она, ювенальной юстиция, у нас, и в других странах, как она развивалась, особенной в новейший период в нашей стране.

Классическая модель ЮЮ (сформированная в конце XIX начале ХХ веков) в качестве противовеса имевшемуся карательному методу реагирования на противоправные действия несовершеннолетних убедительно изложена в исследовании Л. М. Карнозовой «Российское уголовное правосудие в отношении несовершеннолетних и ювенальная юстиция» (2008).

По мнению автора, классическая модель ювенальной юстиции включает в себя такие положения:

1) уголовная ответственность наравне со взрослыми;

2) возрастная (безусловная) невменяемость (становление предела, до которого ребёнок не несёт уголовной ответственности);

3) условная вменяемость;

4) смягчение наказания;

5) исправление в благоприятной среде (в том числе в специальных учреждениях);

6) воспитание вместо наказания.

В России ЮЮ началась с Закона «Об изменении форм и обрядов судопроизводства по делам о преступных деяниях малолетних и несовершеннолетних, а также законоположений о их наказуемости» от 2 июня 1897 г. по этому закону «был снижен репрессивный потенциал наказания… Предпочтение отдавалось отдаче под ответственный надзор родителей или других лиц». Тюремные сроки заменялись помещениями в исправительные приюты или колонии для несовершеннолетних.

Если их (приютов и специальных колоний) не было – то подростков определяли в «особые помещения для несовершеннолетних при тюрьмах или монастырях, соответствующих их вероисповеданию». Даже для убийц ввиду их несовершеннолетнего возраста смягчались наказания. Дела несовершеннолетних  решались исключительно мировым судьёй. Однако формально считалось, что ювенальная юстиция (ЮЮ) началась с создания «первого суда для несовершеннолетних в г. Чикаго в июле 1899 г.». «Образец чикагского суда получил распространение в первые десятилетия ХХ столетия во многих странах мира».

В России в 30–50–е годы ХХ века в ЮЮ был откат к карательному принципу: «С 1935 г. карательная политика в отношении детской преступности стала доминирующей и оставалась таковой до конца 50-х годов». Потом шло постепенное снижение карательного потенциала уголовных санкций в отношении несовершеннолетних. Тем не менее и сейчас, по мнению Л. М. Карнозовой, «рассмотрение уголовных дел в отношении несовершеннолетних по-прежнему осуществляется в контексте общих принципов и норм уголовной юстиции… и имеет только некоторую специфику, скорее связанную с идеями смягчения уголовной ответственности… и некоторыми… традиционными, процессуальными особенностями, но принципиально не меняющую саму систему.

Отсюда и рост ювенальной преступности. Безусловно, «в Законе от 8 декабря 2003 г. сделан важный шаг к переопределению направленности правосудия в отношении несовершеннолетних: в формулировке нормы об уголовной ответственности (ч.2 ст. 87 УК РФ) на первое место поставлены меры воспитательного воздействия и лишь затем – наказание.

Практика показывает, что судьи как правило идентифицируют понятия «вынесение судебного решения» и «назначение наказания». Л. М. Карнозова фактически выступает за разработку и принятие специального закона о создании и функционировании ЮЮ – ювенальной юстиции. И не в руки мирового судьи следует отдавать судьбы подростков, а нужно поступить хотя бы по чикагской модели конца XIX века, то есть по всей стране, а не только в избранных регионах, создавать специальные ювенальные суды.

Во втором «изменить философию деятельности пенитенциарных учреждений для несовершеннолетних преступников, создать реабилитационные центры для реинтеграции подростков в общество после отбытия ими наказания». И в третьем «рассмотреть вопрос о целесообразности вовлечения духовенства в процесс предупреждения преступлений несовершеннолетних, их исправления и реинтеграции в общество после отбытия наказания».

Подразумевается только один ответ на этот вопрос – нет политической воли. Далее авторы говорят о такой целесообразности введения ювенальной юстиции в стране. Они пишут, что в России огромна и всё увеличивается «группа риска» среди детей – четыре миллиона только безнадзорных детей и подростков.

Авторы излагают своё видение конкретных причин, по которым при всех правильных принципах и схемах система ЮЮ у нас в стране столь отчаянно буксует. «Правоприменительная практика показывает, что рассмотрение (дел несовершеннолетних. – З. Б.) сводится нередко к нехитрой процедуре: вина доказана, назначить наказание. Загруженность судей, обвинительный уклон, недостаточное финансирование, низкий профессиональный уровень – но результат, самое большое количество малолетних сидельцев (в мире), рецидив преступлений».