Религия XX века

В 1903 г. Николай II провозгласил свободу совести. Указом от 4 апреля 1905 г. старообрядцы получили одинаковые права с католиками и протестантами и право именоваться именно старообрядцами, а не раскольниками.

После Февральской революции полную фактическую свободу получили сектанты, к которым после Октябрьской революции власти стали относиться даже лучше, чем к основной массе верующих.

Казалось бы, церковь стояла твердо и нерушимо, но хотя, по официальным данным, количество православных, а также монашествующих и послушников росло, количество белого духовенства и монастырей уменьшалось.

По сравнению с общим ростом численности населения (с 16 млн человек в 1738 г. до 72 млн в 1890 г.) количество религиозных учреждений и духовенства непрерывно и резко падало.

Этому процессу способствовало законодательство, в частности закон от 1869 г., направленный на уменьшение причта. Из 50 млн православных причащались и исповедовались только 35 млн, остальные считались православными по большей части формально. В какой-то мере это объясняет то, что произошло после революции 1917 г.

Церковь не ответила стремлению русской религиозной философии к ее обновлению. Она оставалась неизменной в быстро меняющемся мире. По словам П. Н. Милюкова, «церковь была призвана к воспитанию народных масс в духе официального православия в церковно-приходских школах».

Но где нет постепенной эволюции, там грозит резкий переход. Пассивно-охранительная тенденция церкви вела к ее кризису. «Революция застала русскую церковь врасплох».

После Февральской революции закон от 17 июля 1917 г. признал полную религиозную свободу. Церковно-приходские школы передавались в ведомство Министерства народного просвещения.

Через пять дней после Октябрьской революции Собором русской православной церкви (небольшим перевесом голосов) было принято решение о восстановлении патриаршества в России.

Первый патриарх XX в. был выбран из трех по жребию (как в 1634 г.). Им стал митрополит Тихон (в миру В. И. Белавин; 1865—1925).

4 декабря 1917 г. большевики национализировали вместе с другими церковные и монастырские земли. Через две недели у церкви была отнята функция регистрации рождений и браков.

В ответ новый патриарх назвал большевиков «извергами рода человеческого» и «заклинал верных чад церкви не вступать в какое-либо общение с ними».

21 января 1918 г. в Петербурге состоялся крестный ход против захвата большевиками Александро-Невекой лавры, в котором участвовало несколько сотен тысяч верующих. Аналогичный крестный ход прошел через неделю в Москве.

В ответ большевики 23 января 1918 г. издали декрет «О свободе совести и о религиозных общинах», получивший затем заглавие «Отделение церкви от государства и школы от церкви». В июле 1918 г. декрет был конституционно закреплен.

Начался период государственного атеизма.

Собор русской православной церкви в своем решении назвал принявших декрет «безбожными, не русскими и не православными» и призвал народ сплотиться вокруг храмов и монастырских обителей для защиты попираемой святыни.

Отмечалось, что «даже татары больше уважали нашу святую веру, чем наши теперешние законодатели», которые превращают Русь Святую «в землю антихристову». Вывод такой: «Лучше кровь свою пролить и удостоиться венца мученического, чем допустить веру православную врагам на поругание».

Эпиграфом послания 13 октября 1918 г. патриарх Тихон берет слова: «Все, взявшие меч, от меча погибнут». В 1921 г. в Сремских Карловицах (Сербия) состоялся съезд епископов, священников и мирян, эмигрировавших из России, призвавший к восстановлению монархии.

Церковные противники патриарха в России — «обновленцы» («живая церковь»), наоборот, стремились к сотрудничеству с новой властью.

23 февраля 1922 г. вышло правительственное распоряжение об изъятии в течение месяца всех необходимых, непосредственно для целей культа ценностей и о передаче их на нужды голодающих.

Патриарх был арестован, а власть в церкви захватили «обновленцы». В принятой ими платформе утверждалось, что мир эволюционировал Божьей волей, но посредством естественных законов. Бог есть Бог любви, а не грозный Судия.

Спасение должно достигаться путем добросовестного выполнения общественных обязанностей, налагаемых жизнью. В целом это христианско-социалистическая программа не без влияния протестантизма и науки.

«Обновленцы» утверждали, что коммунистическое государство стремится к осуществлению тех же целей, что и Евангелие.

Созванный в 1923 г. Собор, в котором большинство не без помощи новой власти составили сторонники «живой церкви», объявил анафему, наложенную на советское правительство, недействительной и лишил патриарха Тихона священства и монашества.

Восстановление патриаршества Собор объявил контрреволюционным актом, постановил закрыть монастыри, заменив их коммунистическими братствами.

После смерти находившегося под домашним арестом в Донском монастыре в Москве патриарха Тихона назначенный им местоблюститель Сергий подтвердил желание церкви быть лояльной к советской власти.

После этого представители зарубежной русской церкви объявили себя независимыми от Московской патриархии. П. Н. Милюков в 1930 г. сделал вывод, вполне к настоящему времени оправдавшийся: «Всего вероятнее, что православная церковь переживет революцию, ни в чем не изменившись».

В годы Великой отечественной войны церковь оказала существенную помощь фронту. В 1943 г. было восстановлено патриаршество. Церковь выжила в период страшных гонений и к концу века вернула себе утраченное влияние и почти все материальные ценности, которые отобрали у нее за годы Советской власти.

В XX в. переходят все те богословские проблемы, которые возникла в предыдущем столетии. Большое значение имела обобщающая книга священника Георгия Васильевича Флоровского (1893—1979) «Пути русского богословия» (1937). Автор вновь подчеркнул роль византийской традиции в русской церкви.

Таким образом, творчество сопоставляется с религиозностью. Действительно, путь творчества есть путь преодоления мира.

Важным достижением русского богословия была дальнейшая разработка Сергеем Николаевичем Булгаковым (1871 — 1944) софиологии, т.е. учения о Софии как творческом начале.

Николай Бердяев в работе «Смысл истории» сделал вывод на основе русской революции о наступлении решающего этапа борьбы между силами добра и зла, предшествующего Апокалипсису.