Проблема объективности моральных и нравственных норм

Это один наиболее трудных вопросов всех этических теорий. Действительно, в отличие от изучаемых различными науками позитивных законов объективного мира, действующих независимо от воли и желания людей, все этические законы являются императивами (по-другому нормативными законами), т. е. указывают на то, как должно поступать человеку.

Следовательно, эти законы, по определению, предполагают возможность их нарушения. Значит, наблюдение за реальными фактами окружающего мира ничего не может нам сказать относительно истинности или ложности этических правил и норм, а их изучение оказалось бы уже не теорией этики, но ее социологией, к такому научному исследованию нравственности неоднократно призывал один из классиков социологии Дюркгейм. Однако в данном случае можно определить их истинность.

Имеем ли мы вообще в сфере этики дело с чем-то действительно объективным или же основу любых нравственных и моральных оценок составляют произвольно и случайно сформулированные принципы и критерии? Другими словами, должно ли в этой сфере любое убеждение каждого человека являться единственным мерилом или же люди могут опираться в оценках своих поступков на что-то высшее, объективное и абсолютное?

Весьма близок к этому подходу был и Кант, обосновавший наличие в любой человеческой душе «морального закона» и считавший его столь же объективным и человеческому произволу неподвластным, как «звездное небо над головой». У подобной точки зрения существует немало сторонников и по сей день.

Другой, идущий еще от греческих софистов, подход усматривал во всех нравственных принципах лишь более или менее удачные находки человечества, полезные с точки зрения организации общественной жизни, но не более того. Так, например, принцип «не убий» сам по себе лишен какой-либо объективности, однако общества, исповедующие этот принцип, являются более жизнеспособными в борьбе за существование.

В рамках этой концепции с этических норм всецело снимается какой-либо налет мистицизма, ибо их формирование осуществляется самими людьми, а затем они передаются из поколения в поколение посредством различных механизмов социализации и воспитания. Не случайно, что именно этому подходу отдают предпочтение не только многие философы, но и большинство представителей социологической науки.

Однако замена объективности и даже священности этических норм их «удобством» оказывается весьма не безобидной процедурой, ибо этические нормы требуют подчинения себе в любых ситуациях, в том числе и в ситуациях «жизни и смерти». Станет ли человек отдавать жизнь во имя принципов, являющихся лишь полезной конвенцией?

Испил бы чашу яда Сократ, считан он принципы справедливости не более чем удобными соглашениями, не имеющими объективного статуса ни в мире людей, ни в мире богов. Одной из разновидностей этой концепции является классовый подход к объяснению реальности этических правил и норм, возникший, в частности, в некоторых ответвлениях марксизма.

Хрестоматийной здесь является работа Л.Д. Троцкого «Их мораль и наша», в которой вообще отрицается возможность существования некоей «общечеловеческой», «бесклассовой» М., ибо, с точки зрения этого автора, любые моральные нормы так или иначе выражают интересы исповедующих их социальных групп.