Мистическое единство человека с природой

Для первобытного человека сверхъестественный мир интимно связан с природой. Мистическое единство основано на том, что сверхъестественное является общим для природы и человека.

«Священные камни или деревья почитаются не благодаря их естественной сущности, а лишь потому, что они являются верованиями, потому что они “отражают” что-то, уже являющееся не минеральным или растительным, а священным — “совершенно иным”». Даже рельеф имеет мистическое значение.

Взгляд первобытного человека на природу, по Кассиреру, не является только теоретическим или практическим, а сочувственным. Он глубоко убежден в кровном родстве всех форм жизни («мы одной крови»).

Отсюда тотемизм. Данное всеединство было силой, позволяющей противостоять страху смерти, «несомненно, одному из самых общих и глубоко укоренившихся инстинктов человека». Мистическое единство является следующим этапом после непосредственного единства человека и природы. Оно сменяет последнее, чтобы затем стать речевым и мифологическим.

На мистической сопричастности, слитности человека с явлениями природы и его возможности влиять на них основывалась магия.

Вероятно, магические обряды были продолжением способности первобытного человека к подражанию и посредством этого к внушению как способу добиваться нужных результатов от животных (недаром существует термин «имитативная магия»).

Связывал человека с природой и тотемизм. Для человека тотемного периода живое не может быть просто жертвой. Между группой и ее тотемом существовало полное взаимодействие.

«Тотемическая философия туземцев объединяет человека и природу в одно живое целое, символизируемое и сохраняемое комплексом мифов, церемоний и священных мест.

Если мифы не будут сохраняться так, как это подобает, если церемонии не будут выполняться, если священные места не будут содержаться как святилища духов, то жизненная связь оборвется, человек и природа окажутся разъединенными, и ни у него, ни у нее не будет больше той гарантии, которая обеспечивает продолжение их существования».

Среди первобытных верований присутствуют фетишизм — вера в сверхъестественную силу природных или искусственных предметов; анимизм — вера в наличие души у животных; обожествление предков и т.п.

Человек постепенно отходил от единства с природой, но в своем мышлении продолжал целостно воспринимать мир, а себя — как его часть. Первобытные народы ближе к природе за счет мистических связей, которые очевидны для них.

По Леви-Брюлю, главное для них — сопричастность с природой. Душа и тело для них также нераздельны. Ощущение мистической всесвязанности, по Леви-Брюлю, — самая характерная черта первобытного мышления, объясняемая его синтетическим характером.

Синтез превалировал над анализом, как в наше время анализ — над синтезом. Преобладание коллективных, синтетических по своей сути представлений Леви-Брюль выводил из однородности строения общества.

Эти коллективные представления остаются в человеке, опускаясь на бессознательный уровень (коллективное бессознательное).

Леви-Брюль пишет о сопричастности между землей и общественной группой, жившей на данной территории, когда каждая социальная группа чувствует себя мистически связанной с той частью территории, которую она занимает или по которой передвигается.

За каждым кланом закреплялось свое место и направление в пространстве. Отсюда символ земли в виде квадрата или четырехугольника с четырьмя остриями на каждой вершине угла.

Мистическое единство между территорией и живущими на ней человеческими и другими существами — «родство по местности».

«Продукты ее земли, растения и животные, растущие и живущие на ее земле, это — она сама, не метафорически, а в полном смысле слова… Всякое покушение на то, что растет или живет на этой земле, ощущается туземцами как посягательство на самую жизнь» .

Природа, окружающая определенную группу, племя или группу племен, фигурирует в их представлениях не как система объектов или явлений, управляемых законами согласно правилам логического мышления, а как подвижная совокупность мистических взаимодействий.

Поэтому первобытный человек заботился о сохранении и поддержании того, что для нас является естественным порядком вещей.