Из писем Рачинского графу Шереметьеву

Какие печальные вести о состоянии высших учебных заведений. Страшно подумать о той невознаградимой трате времени и сил, которую влекут за собой подобные волнения, о несчастных юношах (всегда наименее виновных), которых они могут погубить. Дай Бог, чтобы волнение это не распространилось на Москву, на университеты провинциальные.

Весна настала, зеленеет травка, пухнут почки, цветут весенние цветочки. В школе выставили рамы,красят яйца, готовят для ребят белые рубашки. В Ржеве задержаны распутицей массы книг, но к близким экзаменам мы их добудем. Но буду ли я в силах по ним разъезжать?

Глубоко я заинтересован прекрасною запискою Кондакова. Да, давно пора поднять нашу иконопись, единственное художественное ремесло, тесно связанное с высшими сферами искусства. Это единственное средство, чтобы поднять в эти сферы бесчисленные дарования, таящиеся во всех слоях нашего народа.

Необходимо раскрыть перед сознанием начинающих ту область законной свободы, которая достигнется любовным восприятием великих заветов прошлого.

Всегда были присущи жизни русской те умственные и нравственные течения, которые общество стремится оживить и осмыслить, опираясь на их пробуждение в незабвенное царствование. Повсюду рассеяны вещественные их следы, письменные их памятники. Собрать эти отголоски минувшего, выяснить их связь с настоящим – прямая задача общества…

Вы удивляетесь тому, что при нынешней ломке учебного строя не принимаются в соображение голоса авторитетных людей. Мне же представляется, что таковые совсем исчезли с лица земли Русской. Словно провалились сквозь землю. Университеты, духовные академии, сама Академия наук. Вот эти учреждения, быть может, и отписываются на рассылаемые им запросы, но слышно только галдение газет, видно только осуществление программ фельетонных…

Смутному времени, нами переживаемому, мне, конечно, из моей глуши никакого конца не видно… Верю в благодать помазанья, в озарение свыше, в минуты решительные и трудные…